Валентин Провоторов. Поэт говорящих бездн

Валентин Провоторов. Поэт говорящих бездн Юрий Мамлеев о Валентине Провоторове. Стихи Валентина Провоторова Такой большой городишко с небольшим количеством змей имеет пожарную вышку и две арифламы на ней, и гуляет пожарная в шортах с очень странной линией ног, и глядит: не видно ли черта или просто какой-нибудь рог. А на улице пляски и громы, маскарад от утра до утра, и напрасны картинные стрёмы, соблазнительный выверт бедра – Лишь бабуси одни в окошках глаз не сводят с ее лица — интересно им, будет ли крошка хром и рыж в своего отца. *** По прихоти я одинок, по похоти всем доволен, и платит мне тёмный бог своею свободной волей. Двойник мой виден слегка, но грозен своим размером. Качает внутри тоска его от химер к химерам. Разбить бы плоскость стекла, пожить бы с собой умильно, но воля восстать смогла, а ужас изжить бессильна. Я полночи с дрожью жду, не верю словам монаха, и явственно жизнь в цвету походит на Душу Праха. *** Не устанут тающую тискать, звонко бьют о медную посуду, а она не знающим, не близким доверяет истины Оттуда. А она сама себе апостол, потерявший на небе мессию.- Ей бы быть круглей и ниже ростом, а ему ловчее и красивей. Но на крик молчание вселенней, воспаря, аукнешся ничтожней, телеса охрипли от мучений, прорастает истинное ложным, а когда дряхлеет в купе зелень и обман отряхивает нищий, в небесах пропархивают цели и душа растёт на этой пище. *** Как ты легко разметалась в хрипе всей кучей ног обнажённых в скит! Желанье буйное, нега, гибель, познанье, пламя и мрак - Лилит! На дух дохнёшь и свечой желтушной в последнем вопле сотлеет маг Дави стогрудьем своим жемчужным, вонзай в межлобье, как пику, стяг. Глазастой раной увижу в призме - ведь я иначе прозреть не мог - что стала жизнь кривотолком жизни, в твой заголённый ползя адок, что я, стеная и тая лужей, от ямы в угол спешу за ней, и тьма двойняшек моих наружу твой кислый жадным выносит клей. *** В черных балках трикратно кличут. Варки плещутся жижей спелой. Снова время искать добычу с грешным, сонным и вялым телом. Есть заклятье: заснут соседи. Охнет муж, погружаясь в сажу. Ты во влажном и тихом бреде, содрогаясь, удобней ляжешь... Знают трое о тайне ада. А тебе, без креста, полезно. Нам не душ и не блуда надо — только верных имен из Бездны. *** Выскребли на пне полоску крови, и вполне доверенные совы вспоминали прежние любови, убеждали мир в значенье слова. Ночь пестрела прелыми глазами, дух тяжёлый вниз от стройки вился.. . Заяц заикнулся об Исламе.. Месяц в небе тайно обнажился... А потом пришла пора погромам - лес обряк и вляпался во что-то: съели дятла, вымазали гнома, кем-то долго ухало болото. Хорошо подать себя за зверя! Хорошо: разделся и наружу! — Но в норе надёжнее теперя хоронить изысканную душу. *** Невольница-ночь торопится Младенцев насытить плотных, Густеет в сосках сукровица И льется сквозь них щекотно, И катятся в мрак булыжники — Громоздкие страсти-духи, Плюют и узорят книжники Внутри огневой старухи. Приставить бы выше лестницу. Упруго стрелу налучить, Взобраться, присесть и свеситься, Нацелясь на Верный Случай. Пусть нижние пляшут в мании! Я, серый и тихий с виду, До дна оближу познание В зеленом пупке Изиды. #/?playlistId=0&videoId=0