1988. Траекторное управление. 1Свердловск.

Демо-режим. “Траекторное управление“ Потом наступила очередь другого задания – «Траекторное управление», и я решил попробовать. Нам выдали листочки, на которых была изображена ломанная траектория, отрезки которой отделялись друг от друга крестиками: вперед, крестик (стоп), поворот направо на 90 градусов, вперед, крестик (стоп), поворот, назад, стоп, поворот направо, вперед и т.д., Мы работали в паре с Сергеем Чемезовым (афганец, руководитель нашего институтского клуба «Саланг», командир ССО «Импульс», РТФ, см. фото). Мне выпало быть оператором, ему – экспертом, т.е. я должен был каким-то образом транслировать Сергею команды, изображенные графически на листе бумаги. Для себя я уже понял, что выполняя поисковый режим, ребята давали волю своей фантазии, но в предыдущем задании нужно было найти кусочек бумажки, а здесь, передо мной был человек. Мысленно говорю Сергею «вперед», он не двигается. “Говорю громче“ – эффект тот же самый. Тогда представляю, что между моей ладонью и его спиной находится березовое полено. Пытаюсь не только хорошо представить, но и ощутить его. Начинаю толкать полено, мысленно сопровождая действие голосом, и, о, чудо, Сергей пошел вперед. Но теперь необходимо остановить его. Моментально появляется идея: представляю, что у меня на ладони руки клей «Момент», я стою рядом с ним, а рука дотягивается до спины напарника, прикасается к ней, а потом я начинаю отводить ладонь назад. Вижу, как от ладони к спине тянутся ниточки клея, и ощущаю их. Сергей остановился. Теперь надо повернуть его на 90 градусов против часовой стрелки. Представляю, что я положил ему ладонь на макушку (извини, Сережа, чего не сделаешь ради эксперимента) и вращаю ее. Он поворачивается. Дальше уже было проще. В общем, провел его по траектории. А вот здесь самый интересный момент. Когда Сергей открыл глаза, то спросил: «Ну, и как, хоть что-нибудь получилось»? Я ответил, что он ВСЕ сделал правильно, как настоящий экстрасенс». Своим ответом он меня удивил: «А я ничего не чувствовал. Я сам ходил. Сам останавливался, когда мне хотелось. Сам поворачивался, куда мне хотелось». Поделился с ним тем, как я транслировал команды, т.е. что именно я мысленно представлял и ощущал. Теперь настал мой черед быть экстрасенсом. Мне было легче. Из рассказа Сергея я уже понял, что, возможно, я ничего и не буду чувствовать, поэтому я смело ходил, останавливался, когда мне хотелось, поворачивался, куда мне хотелось, в общем, выполнял команды. А дальше было повторение диалога, с той лишь разницей, что теперь я спрашивал: «Как, получилось хоть что-нибудь»? И точно такой же ответ, как у меня: « Все получилось. “Афигеть“! И моя реакция: «но я же ничего не чувствовал, я сам ходил, останавливался, поворачивался, когда мне хотелось». Вывод мы сделали быстро: оказывается, иногда, когда нет другого выхода, к фантазиям можно прислушиваться. Сейчас мы понимаем гораздо больше о калибровке моделей, полимодальности и гипнабельности. Высокогипнабельные люди, не путать с внушаемостью, это люди, которые обладают способностью вытаскивать из долговременной памяти: образы, ощущения, звуки, запахи – это и есть полимодальность. Они умеют моделировать согласованно сразу в нескольких модальностях (см. тест “Шарик и уголек“). По сути, у них очень хорошо развиты долговременная память и воображение, т.е. они могут «здесь и сейчас» вспомнить событие прошлого (в моем случае березовое полено, клей «Момент») и применить этот опыт к новым обстоятельствам. Это и есть основа информационно-полевых взаимодействий, суть «модельного восприятия и воздействия» на реальность. Демо-режимы: