15 - Астрид Линдгрен. Мы - на острове Сальткрока. Глава 7_2. Читает Ольга Петрова

...Сегодня же не было конца увлекательным приключениям. Когда Пелле и Чёрвен подошли наконец к хутору, они даже не поверили, что им так повезло. Дядя Янсон как раз собрался перевозить своих коров на Большой остров, где у него было еще одно пастбище. При виде коров Пелле просто ошалел от счастья и, не задумываясь, швырнул бидон к стенке хлева. — Дядя Янсон, миленький, можно нам поехать с вами, возьмите нас с собой! — взмолился он. Раньше ему не приходилось видеть коровьего парома, и никогда в жизни он не видел, чтобы коровы ездили по морю на пароме. Такого нигде не встретишь, разве только на Сальткроке. Чёрвен считала, что именно она в той или иной мере хозяйничает на острове, и это ее заслуга, что там есть лисьи норы и коровьи паромы. Теперь она вела переговоры с дядей Янсоном. Вот было бы здорово прокатиться вместе с коровами и доставить Пелле удовольствие! Дядя Янсон призадумался: Боцман занимал примерно столько же места, сколько полкоровы. Но Чёрвен заверила, что собака может сжаться и совсем-совсем сплющиться, и тут же торжествующе ввела Пелле на коровий паром. Было тесно: прямо к лицу Пелле прижалась коровья морда, но Пелле только этого и ждал. Он погладил влажные коровьи губы, и она облизала его пальцы шершавым языком. Пелле рассмеялся от радости. — Хорошо бы мне корову, — сказал он. — Мне бы вот эту, она так преданно смотрит в глаза. Чёрвен пожала плечами. — Эка невидаль! Все коровы так смотрят. Ни в тот, ни в другой день Пелле не получил коровы. Но с ним приключилось такое, что бывает только в сказках. Все началось на Большом острове возле крольчатника за рыбачьей хижиной. У клетки стоял Кнутте Эстерман, тринадцатилетний рыжий паренек, старый приятель Чёрвен и счастливый обладатель трех белых кроликов, один вид которых так поразил Пелле, что он слова не мог вымолвить. — Через час паром идет обратно на Сальткроку, — сказал дядя Янсон, прежде чем высадить Чёрвен и Пелле на острове. — Не успеете вовремя к причалу, придется вам добираться домой вплавь. — Будь спокоен, — ответила Чёрвен и позвала Пелле пойти с ней к Кнутте, счастливому обладателю кроликов. — Есть же счастливчики на свете, — со вздохом сказал Пелле. — Купи себе одного, — посоветовал Кнутте, видя, в какой восторг привели Пелле кролики и как долго он не отходит от клетки. — У Рулле на Ясеньковом острове есть маленькие крольчата, и он их продает, — добавил он. Кнутте говорил таким тоном, словно это было самое обыденное дело и занимайся им хоть каждый день, была б только охота. Пелле даже засопел. Неужто в самом деле можно купить кролика, да еще так запросто, подумать только! А что скажет папа, что скажет Малин, и где он будет держать своего кролика? От этих мыслей голова пошла кругом, но вдруг он что-то вспомнил, и блеск в его глазах погас так же внезапно, как и загорелся. — У меня нет денег. — Как так нет, — возразила Чёрвен. — У тебя есть крона, и если я скажу Рулле с Ясенькового острова, что ее хватит, значит хватит. — Да, но… да, но… — пробормотал Пелле. — Залезайте в наш ялик, — предложил Кнутте, — до Ясенькового острова доплывете за пять минут. Как раз этого им делать не разрешалось. Ни Пелле, ни Чёрвен не разрешалось без взрослых садиться в лодку. — Всего-то пять минут, — сказала Чёрвен. — Все равно, что ничего. Она сама всем распорядилась. Пелле оторопел и не сопротивлялся. Она потащила его за собой в ялик и, прежде чем Пелле понял, что происходит, она уже перевезла его через залив на Ясеньковый остров и представила Рулле, как оптового покупателя кроликов. А кроликов там было видимо-невидимо. Позади дровяного сарая Рулле тянулись длинные ряды кроличьих клеток, в которых сидели кролики всех возрастов и всех мастей — черные, белые, серые и пегие. Пелле прижался лицом к железным прутьям и вдохнул восхитительный запах кролика, сена и увядших листьев одуванчика. Он подолгу стоял перед каждой клеткой, заглядывая каждому кролику в глаза. В одной из клеток сидел в одиночестве маленький пухленький пегий с белыми пятнами кролик и так усердно хрупал листья, что у него даже кончик носа подрагивал. — Этого, — сказал Пелле. Больше он не мог ничего сказать, а только смотрел на кролика и с замиранием сердца ждал, когда же, наконец, возьмет его на руки....