Анатолий Найман читает Блока и Анненского

Найман был лит.секретарём Ахматовой () О Блоке в учебниках середины 20 века Ахматова о Блоке и Анненском 4:03 Блок и Анненский 7:07 Блок. «Свет в окошке шатался...» 9:40 Анненский. «Свечку внесли» 11:12 Блок: «Незнакомка»; 16:55 «Я пригвожден к трактирной стойке...»; 19:50 «Поздней осенью из гавани...»; 22:22 «На островах»; 27:13 «О доблестях, о подвигах, о славе...» 29:56 Блок. «В ресторане». Анненский. «Смычок и струны» 36:34 Блок. «На железной дороге»; 41:54 «Шаги командора»; 46:31 «Седое утро»; 50:11 «Ты помнишь? В нашей бухте сонной...» 52:05 «Петроградское небо мутилось дождем...» 55:36 «Демон» 1:13:39 Анненский. «Среди миров» 1:16:20 Анненский. «Петербург» (цитата из этого стихотворения стала одним из многочисленных эпиграфов «Поэмы без героя») 1:18:13 Петербуржане ___ У МОРЯ Стоит полукруг зари. Скоро солнце совсем уйдет. — Смотри, папа, смотри, Какой к нам корабль плывет! — Ах, дочка, лучше бы нам Уйти от берега прочь… Смотри: он несет по волнам Нам светлым — темную ночь… — Нет, папа, взгляни разок, Какой на нем пестрый флаг! Ах, как его голос высок! Ах, как освещен маяк! — Дочка, то сирена поет. Берегись, пойдем-ка домой… Смотри: уж туман ползет: Корабль стал совсем голубой… Но дочка плачет навзрыд, Глубь морская ее манит, И хочет пуститься вплавь, Чтобы сон обратился в явь. (июль 1905) См. «Поэт»/“Сидят у окошка с папой...“/ в июле того же года: ) И в том же 1905-м, уже в августе, «Девушка пела в церковном хоре...» “едва ли не самое знаменитое стихотворение первой половины века“: В 1908 произойдёт сильнейшее в истории Европы землетрясение в Мессине, а в 1912-м крушение “Титаника“: “Двадцатый век… Еще бездомней, Еще страшнее жизни мгла (Еще чернее и огромней Тень Люциферова крыла). Пожары дымные заката (Пророчества о нашем дне), Кометы грозной и хвостатой Ужасный призрак в вышине, Безжалостный конец Мессины (Стихийных сил не превозмочь), И неустанный рев машины, Кующей гибель день и ночь, Сознанье страшное обмана Всех прежних малых дум и вер, И первый взлет аэроплана В пустыню неизвестных сфер… И отвращение от жизни, И к ней безумная любовь, И страсть и ненависть к отчизне… И черная, земная кровь Сулит нам, раздувая вены, Все разрушая рубежи, Неслыханные перемены, Невиданные мятежи… [...] Раскинулась необозримо Уже кровавая заря, Грозя Артуром и Цусимой, Грозя Девятым января…“ («Возмездие», 1917-21) __ 7 августа 1961 года, ровно через 40 лет (библейское число ожидания обетованного) после смерти Блока, с которой связывают конец Серебряного века, состоялось знакомство Ахматовой с Бродским. В эти годы она “считала, что происходит возрождение русской поэзии. И между прочим, была недалека от истины. Может быть, я немножечко хватаю через край, но я думаю, что именно мы, именно вот этот «волшебный хор» и дал толчок тому, что происходит в российской поэзии сегодня {...} Анна Андреевна считала, что имеет место как бы второй Серебряный век“. “…он сквозь мглу смертей и рождений помнит Петербург [21 года]“ (Вейдле)