В. Высоцкий. “На краю края земли, где небо ясное...“

На краю края земли, где небо ясное Как бы вроде даже сходит за кордон, На горе стояло здание ужасное, Издаля напоминавшее ООН. Всё сверкает как зарница — Красота! Но только вот В этом здании царица В заточении живёт. И Кащей Бессмертный грубую животную Это здание поставил охранять, Но по-своему несчастное и кроткое, Может, было то животное — как знать! От большой тоски по маме Вечно чудище в слезах — Хоть оно с семью главами, О пятнадцати глазах. Сам Кащей (он мог бы раньше — врукопашную) От любви к царице высох и увял — И cтал по-своему несчастным старикашкою. Ну а зверь его к царице не пускал. “Пропусти меня, чего там. Я ж от страсти трепещу!..“ — “Хоть снимай меня с работы — Ни за что не пропущу!“ Добрый молодец Иван решил попасть туда: Мол видали мы кащеев, так-растак! Он всё время: где чего — так сразу шасть туда, Он по-своему несчастный был — дурак! То ли выпь захохотала, То ли филин заикал... На душе тоскливо стало У Ивана-дурака. Началися его подвиги напрасные, С баб-ягами никчемушная борьба... Тоже ведь она по-своему несчастная, Эта самая лесная голытьба. Скольких ведьмочков пришибнул! Двух молоденьких, в соку, Как увидел утром — всхлипнул: Жалко стало, дураку! Но, однако же, приблизился, дремотное Состоянье превозмог своё Иван, — В уголку лежало бедное животное, Все главы свои склонившее в фонтан. Тут Иван к нему сигает, Рубит голову спеша И к Кащею подступает, Кладенцом своим маша. И грозит он старику двухтыщелетнему: “Щас, — говорит, — бороду-то мигом обстригу! Так умри ты, сгинь, Кащей!“ А тот в ответ ему: “Я бы — рад, но я бессмертный — не могу!“ Но Иван себя не помнит: “Ах ты, гнусный фабрикант! Вон настроил сколько комнат! Девку спрятал, интриган! Я закончу дело, взявши обязательство!..“ И от этих-то неслыханных речей Умер сам Кащей, без всякого вмешательства, — Он неграмотный, отсталый был Кащей. А Иван, от гнева красный, Пнул Кащея, плюнул в пол — И к по-своему несчастной Бедной узнице взошёл!.. 1967